Введение

Повернутись на сторінку http://www.philsci.univ.kiev.ua/

Повернутись на сторінку http://www.synergetics.org.ua/

Стезя междисциплинарных исследований требует большого мужества от ученого, решившегося на нее вступить, особенно в том случае, когда эта междисциплинарная граница пролегает между естественны-ми и гуманитарными науками.

Балансируя между математическими абстракциями и живыми проблемами социального мира, автор предлагает нам взглянуть на этот мир под углом зрения новой стремительно развивающейся науки синергети-ки или теории самоорганизации.

Фокусируя внимание на процессах социальной самоорганизации, настаивая на их кроссовременном и кросскультурном характере, автор постоянно призывает читателя по-иному взглянуть на многие известные и, казалось бы, тривиальные вещи. В рамках такого взгляда они лишь получают новое Имя. Но, как известно, в древних легендах момент угадывания истинного имени часто связывался с победой героя над противостоящей силой.

Социальная самоорганизация – огромная сила, наделенная неоднозначностью и непреодолимостью стихийных явлений, и если человеку удастся как-то с ней справиться, то только в результате ее обнаружения и поименования, хотя путь этот, как видно из работы, далеко не так прост, поскольку пролегает в той области, которой до сих пор не принято было уделять достаточного внимания в макросоциальных трансформационных концепциях, – в глубинах человеческого сознания и даже бессознательного. Автор производит реконструкцию самоорганизационных явлений в социальной среде и в логике этой реконструкции приходит к выводу, что социосамоорганизационные явления, сама нелинейность социального пространства во многом связаны с тем, что мотивация человеческого поведения часто имеет истоки за пределами его сознательного контроля. Социальное, культурное и психологическое оказываются тес-но связанными друг с другом прежде всего через замкнутость на процессы социальной самоорганизации.

Самоорганизационный взгляд на социальные процессы становится особенно актуальным во времена кризисов и перемен. Современная

история человечества, похоже, входит в полосу невиданных до сих пор глобальных напряженностей и противостояний, и попытка увидеть за этим самоорганизационную тектонику дает нам еще один шанс осмысления происходящего.

В работе содержится много нетривиальных интуиций и эвристик, которые при непредвзятом подходе могут быть полезны как тем, кто просто хочет более вдумчиво посмотреть на социальную реальность, так и профессиональным социологам, социальным психологам, представителям других направлений гуманитарных наук, ищущим новые ракурсы интерпретации предметов своих исследований.

Предложенный взгляд на процессы социальной самоорганизации безусловно не может быть однозначно встречен научным сообществом и найдет как своих сторонников, так и тех, кто готов полемизировать с таким подходом. Но и сама полемика как факт, активизирующий жизнь научного сообщества, может быть отнесена к положительным результатам появления работы, эту полемику вызвавшей.

Л.В.Сохань,

главный научный сотрудник

Института социологии,

член-корреспондент НАН Украины

Введение

В ряду следующих один за другим методологических кри-
зисов социального познания, хронологическое начало которых приходится на конец девятнадцатого века, современный кризисный этап можно отметить как отличающийся особой остротой. Основная суть такой перманентной кризисности состоит в девальвации идеи Прогресса, все большей неадекватности реальным социоисторическим событиям тех моделей описания социальных процессов, которые в той или иной мере основаны на прогрессистских представлениях. Циклические макротеории социокультурной динамики, которые составили, по сути, основную альтернативу линейным, прогрессистским концепциям, при всей популярности работ Шпенглера, Тойнби, Данилевского, Сорокина, Ясперса так и не стали основой доминирующих представлений о закономерности хода социальной истории. Причину этого следует искать, скорее всего, в том акценте на макродинамических процессах, системном детерминизме, который присущ этим теориям. Европейское сознание, воспитанное на вере в человеческую субъектность, не может расстаться с мыслью о том, что человек может быть автором индивидуальной и социальной истории, особенно в том случае, когда исторический прогноз не обещает безусловного прогрессивного развития.

Потрясшая мир трагедия 11 сентября 2001 с небывалой остротой в очередной раз продемонстрировала невозможность мыс-лить мировую историю в моделях Прогресса. Мир стал другим, и что главное — неожиданно другим. Социальные науки, имея своим предметом общество, его историю, кризисы и повороты в этой истории, стоят перед необходимостью поиска таких моделей их интерпретаций, которые могли бы позволить понять логику происходящих перемен. Питирим Сорокин, констатируя в свое время кризисность европейской культуры, писал: “Нам

предоставлен редкий шанс жить, наблюдать, мыслить и действовать в котле такого мирового пожарища. Если мы не в силах остановить его, то следует хотя бы попытаться понять его природу, причины и последствия” [1]. С нашей точки зрения новая междисциплинарная научная парадигма, известная под несколькими названиями — синергетика, концепция самоорганизации, теория нелинейных систем, — может стать источни-ком новых образов, позволяющих увидеть всю с новой силой актуализировавшуюся неоднозначность социальной истории, а также меру человеческой субъектности в этих процессах. В рамках тех конструктов, которые предлагает эта парадигма, социодинамические процессы могут быть по-новому осмыслены как на макро-, так и на мезо- и микроуровнях.

Понятие “парадигма”, введенное в философию и социологию науки Т.Куном и прошедшее путь от первоначального почти повсеместного использования к состоянию достаточно критичного отношения к нему в последнее время, оказывается как нельзя более подходящим к интерпретации ситуации в науке, связанной с появлением синергетической парадигмы.

Революцию в науке, приводящую к изменению парадигмы, Кун связывает с теми моментами в научном познании, которые вынуждают ученых видеть мир своих исследовательских проб-лем по-иному, как бы расширять или менять ту устоявшуюся матрицу восприятия, которая диктовалась предшествующей парадигмальной ситуацией. Существовавший до появления новой парадигмы способ упорядочения видимого мира заменяется на иной, который становится стереотипичным до новой революционной ситуации. “Изменение парадигмы подобно переключению гештальта. После этого события часто говорят о пелене, спавшей с глаз”, — говорит Кун [2].

Каков же основной смысл нового образа упорядочения мира, поставляемого синергетической парадигмой в ее неспецифическом, междисциплинарном, общенаучном звучании?

Концепция самоорганизации, или синергетика, в настоящее время оформляется в особую науку, предметом которой являются самоорганизационные механизмы возникновения поряд-
ка в системах самой различной природы. Речь идет о механиз-

мах самопроизвольного, спонтанного макроскопического упорядочения, идущего от самой сущности системы, самопроизвольного структурирования, возникающего в таких системах при определенных условиях.

Системы, являющиеся объектом теории самоорганиза-
ции, отличаются рядом характеристик, выводящих их в особый класс систем, способных к самоорганизационным преобразованиям. Важнейшими из этих характеристик являются нелинейность, открытость, достаточная удаленность от состояния равновесия (неравновесность). Такому классу объектов присуща способность направлять процессы упорядочения по особому руслу, которое не обнаруживалось и не изучалось в случае линейных равновесных систем. Общая картина возникающего при этом структурного рисунка складывается в особый образ порядка, процесса его порождения, сохранения и разрушения, который можно считать основным содержанием самоорганизационной парадигмы.

Если пока не прибегать к тому специальному понятийному аппарату, которым оперирует синергетика, а попробовать отра-зить лишь смысловую сторону явления, то сущность этого образного представления может быть описана следующим образом.

В такого рода системах возникает способность к парадоксальным (с точки зрения существования в альтернативных условиях равновесности и закрытости) сценариям развертывания внутрисистемных упорядочивающих процессов. Эта парадоксальность проявляется, прежде всего, в конструктивной и созидающей роли хаоса, присутствующего в системе на элемент-
ном уровне и заключающегося в стремлении каждого элемента к автономии и наращиванию степеней свободы. В случае линейных простых систем это, в конечном итоге, приводит к деградации системы и разрушению внутреннего порядка и системности. В нелинейном случае вдали от состояния равно-весия элементы системы оказываются способными к отказу от некоторых степеней свободы ради объединения в определен-
ного рода целостные, когерентные, кооперативные образова-
ния, которые и составляют сущность возникающего из хаоса порядка.

Отличительным свойством таким образом устроенных сис-
тем является нетелеологичность или квазителеологичность процессов, приводящих к такого рода упорядоченностям. Возникающие кооперативные структуры не появляются на основании внешне заданных целевых конструкций, а являются имманентным свойством самой среды, имплицитно содержащейся в ней возможностью, которая реализуется при определенных условиях.

Еще одним не менее замечательным моментом в этом об-
разе синергетического порядка является неустранимая роль случая в процессе появления таких структур. Эти потенциально существующие структуры, жестко заданные свойствами самой среды, не удовлетворяют условию единственности. Всегда есть некоторый спектр возможных картин реализации потенци-
ально возможного порядка. Случай, в определенных критиче-
ских точках системной динамики, становится той силой, которая управляет моментом выбора между равновозможными вариантами развертывания сценария структурирования, а значит
и моментом выбора дальнейшей жизни системы. И смена системной стратегии в этих точках происходит скачкообразно, как бы путем изменения того гравитационного поля, в котором система находится и которое задает ее последующие интенции и устремленности.

Следующие из такой картины свойства непредсказуемости, необратимости, эквифинальности (независимости или очень малой зависимости от начальных условий) процессов систем-ного структурирования — еще одна отличительная особенность того образа динамики сложных объектов, который рисует самоорганизационная парадигма, что влечет за собой ряд серьезных выводов, связанных уже с управленческими стратегиями обращения с живущими по самоорганизационным законам системами. Управление, призванное учитывать не только собственные цели, но и встречную активность самой управляемой среды, требует как иных принципов выработки управленческой стратегии, так и качественно иных тактических шагов по осуществлению такой стратегии. Принципы ненасилия, высокой ответственности, коллегиальности оказываются не просто пожеланиями, а необходимыми условиями выработки управленческих решений, учитывающих нелинейные эффекты среды.

Таким образом, нелинейная логика системных событий согласно образу, предлагаемому синергетической концепцией, оказывается скачкообразной, вариативной, зависящей от случайности, связанной с сущностью среды возникновения. Принципы детерминизма, каузальности оказываются нарушенными или существенно трансформированными. Эта логика принципиально отлична от логики движения линейных систем, на основании которой возможно моделирование прогрессивного развития.

Общей целью данной работы является экспликация возможностей синергетической парадигмы как нового методологического основания социальных наук.

Реализация этой основной цели в процессе написания работы была разбита на ряд подчиненных ей целей и проблем, которые последовательно решались в пяти разделах работы. Поскольку структура работы построена так, что каждому разделу предшествует вводная часть, то в данном введении содержание разделов будет передано очень кратко. Суть решаемых в каждом
из разделов задач состояла в следующем:

Раздел 1. Представить историю возникновения синергетической парадигмы как новой общенаучной парадигмы в ее нескольких контурах — как более широком, исторически укорененном и связанном с определенным образом мышления, определенной картиной мира, так и в более узком, сконцентрированном на этапе ее становления как современной парадигмы научного познания.

Отдельной подзадачей в рамках этого раздела следует выделить раскрытие междисциплинарного, общенауч-
ного смысла основных понятий и того теоретического конструкта, который предлагается синергетической парадигмой.

В разделе история синергетики рассматривается взятой как бы в двух различных плоскостях. С одной стороны, это философско-мировоззренческий уровень, на котором к историческим предшественникам нелинейного мировидения и мышления можно отнести очень многих представителей как западной, так и восточной философии, усмотреть его мотивы в древних ми-фах и легендах, найти те же мыслительные структуры в логике повседневности и фантазиях.

Во втором ракурсе исторического рассмотрения внимание концентрируется на сравнительно недавнем периоде развития западной науки, когда, зародившись первоначально в недрах нелинейной физики и математики, теория самоорганизации или синергетика становится основанием для формирования общенаучного междисциплинарного движения. В рамках этого движения вырабатывается общий образ системных изменений, общий смысловой конструкт, имеющий свои категориально-понятийные основания, предполагающий собственные принципы системного развития. Относительно подробному описанию этого конструкта посвящен последний параграф первого раздела. В
нем приводится тот понятийный аппарат, который разрабатывается в синергетике. К числу основных понятий, составляющих его каркас, следует отнести понятия системной открытости, нелинейности, энтропии, бифуркации, аттрактора, фрактала, диссипативных структур и др.

Раздел 2. Целью этого раздела было провести анализ процессов, происходящих в сфере социального познания в связи с появлением синергетической парадигмы на общенаучном методологическом горизонте. Проанализиро-
вать процессы, происходящие в парадигмальном и проблемном поле социального познания, посмотреть на уже имеющийся опыт социальных интерпретаций синергетических идей, а также проанализировать те социокультурные особенности процессов адаптации самоорганизацион-ных представлений к задачам социальных наук, которые
на настоящий момент уже просматриваются.

Синергетическая парадигма как возможное основание для постнеклассической парадигмальной трансформации социального познания рассматривается в сравнении ее с теми установками, которые традиционно принято называть классической и неклассической. Поскольку постнеклассический дискурс — это дискурс целостности, междисциплинарности, синтетичности, интегративности, то возможности новой парадигмы предстать в виде постнеклассического методологического основания социального познания обсуждаются с точки зрения ее потенциальности в плане решения интегративных задач, стоящих перед со-

циальными науками (прежде всего задачи микро-макро интеграции социального познания), а также в плане предложения нелинейных моделей социальной динамики как альтернативных линейным, прогрессистским установкам.

Процессы, происходящие в проблемном поле социального познания, с одной стороны, делают востребованным методологический потенциал самоорганизационной парадигмы, с другой — и сами определяются появлением этой парадигмы, диктуемыми ее содержанием возможностями по-новому ста-
вить исследовательские задачи.

Анализ уже имеющихся синергетических адаптаций в работе проведен в основном на материале российских и отечественных ученых (третий параграф раздела). Такой выбор аргументируется тем, что с точки зрения автора синергетический бум, который наблюдается сейчас в российской (и может прогнозироваться в украинской) социогуманитарной науке, имеет под собой серьезные социокультурные основания, обсуждению которых посвя-щен последний параграф раздела.

Раздел 3. Задачей этого раздела было предложить про-
ект авторской интерпретации самоорганизационной моде-
ли социального изменения, позволяющей описать процессы социальной самоорганизации в их макро- (социальная система) и микро- (человек) измерении.

Раздел посвящен реконструкции процесса возникновения самоорганизационных структур в социальной среде, попытке распознать процессы их появления в уже известных, изучаемых и изучавшихся явлениях. Выбирая один из самых простых синергетических образов, базирующийся на представлении о сме-не картины аттрактивных притягивающих состояний системы, возникающей в точке системной бифуркации в результате изменения параметра (параметров) порядка (и сопровождающейся ростом энтропийных показателей среды), мы поставили своей задачей увидеть, как эти процессы выглядят в социальной сре-де. Наполнение такого образа социальным содержанием ведет-ся через поиск адекватного, с нашей точки зрения, социального осмысления каждого из синергетических понятий, таких как нелинейность, открытость, хаос, порядок, бифуркация, энтропия,

аттрактор, диссипативные структуры, отыскание их социальных аналогов. Главным допущением, на котором строится предлагаемая модель, есть допущение о необходимости разделять в процессах социального изменения организационную и самоорганизационную составляющую как действующие параллельно, усиливающие и ослабляющие друг друга. Это тот момент, который задает отличительную особенность приложения синергетических результатов к социальным объектам.

В разделе делается вывод, что процесс самоорганизационного структурирования социального пространства идет путем возникновения — спонтанного, нетелеологичного — таких социальных аттрактивных структурных образований, как действующая толпа, игровое сообщество, сообщество, интегрированное общим мифологическим пространством. Таким образом, социальная самоорганизация предстает как процесс, происходящий одновременно в социальном, культурном и психологическом измерении, использующий для своей реализации социальные, культурные, психологические и, что существенно, — бессознательные, глубинно-психологические механизмы. Для того, чтобы описать самоорганизационные процессы в социальной системе, мы должны принять в качестве элемента такой системы человека во всей его социокультурной и биопсихической целостности.

Динамика смены актуального рисунка самоорганизационных социальных структур в точках социальной бифуркации составляет основу изменения самоорганизационно возникающего социального порядка.

Раздел 4 посвящен намерению артикулировать методологические возможности синергетического подхода применительно к некоторым отдельным направлениям социального познания, объектом которых являются динамические процессы в обществе; проанализировать намечающиеся методологические тенденции в этих направлениях
и аргументировать утверждение, что они идут (даже без прямого обращения к идеям синергетики) в русле усиления внимания к процессуальности социальных явлений, к самоорганизационной компоненте социальной динамики.

В данном разделе в качестве таких направлений взято исследование институциональных процессов и направление, связанное

с теорией и практикой социального управления. Показано, каким образом могут быть проинтерпретированы процессы институционализации и социального управления в случае их рассмотрения под углом зрения связи с социосамоорганизационными закономерностями. С другой стороны, на примере ряда исследований отечественных и зарубежных авторов показано, что многие существующие методологические поиски и эмпирические выво-ды приводят исследователей к необходимости более присталь-ного внимания к тому, что в работе обозначено как процессы социальной самоорганизации.

Раздел 5. Задачей этого раздела было продемонстриро-
вать интерпретационные возможности предложенной самоорганизационной модели социального изменения на примере интерпретации отдельных социальных явлений.

В качестве объектов для интерпретации в данном разделе взят феномен чернобыльских самоселов, финансовые трасты типа
АО “МММ”, активно возникавшие как у нас, так и в других странах СНГ несколько лет назад, а также современная ситуация в языковом пространстве Украины.

Поскольку центральной частью работы, по крайней мере с точки зрения автора, является самоорганизационная модель социального изменения, предложенная в третьем разделе, то по этому поводу следует сказать еще несколько слов. Обозначение в работе предлагаемой концепции социального изменения как “модели”, и даже “проекта модели”, является не случайным и задается определенной эпистемологической позицией автора. По мнению Р.Будона, даже самая безукоризненно сконструирован-ная теория социального изменения может вызывать много нареканий в случае завышенных эпистемологических претензий автора (“эпистемологического предрассудка”), когда, например, вместо представления своей точки зрения как модели реальности автор рискует настаивать на законе, т.е. описании объективной реальности как она есть [3] .

Размышляя над проблемой постнеклассической методологии, российский социолог В.Дудина пишет: “Позиция социолога — частная позиция с претензией на универсализм, и приблизиться к универсализму можно только через рефлексию специфики и

ограничений этой частной позиции” [4] . Понимание неустранимости исходной субъективности предлагаемых теоретиками конструкций в рамках научного знания выливается в требование определенных рефлексивных процедур относительно моментов, порождающих этот субъективный коэффициент. В самом общем случае эта рефлексия должна касаться всех социально и личностно обусловленных факторов, потенциально способных накладываться на объективную точку зрения, существование которой можно допустить лишь в качестве некоторой идеальной конструкции. Любая теория должна быть представлена вместе с методом ее создания.

Именно поэтому, прежде чем представить свое видение процессов социальной самоорганизации, мы уделили столько внимания истории, социокультурным контурам возникновения и социальных адаптаций самоорганизационной парадигмы. Ограничения, связанные с частной позицией автора, следует, скорее всего, выводить из личной истории автора. На сам факт обращения к идеям синергетики безусловно оказало влияние то, что первым базовым образованием автора было математическое образование. Привлекательность синергетики первоначально была воспринята автором через эстетическую сторону тех абстрактных образов, которые она порождает. Приход в социологию, появление интереса к ее интеграционным проблемам, попытки найти компромиссные модели, примиряющие систему и социальное действие, в результате вернули автора к идеям самоорганизации и заставили предположить, что в их холистичности содержится потенциал соединения человека (во всей его данности не только социальной, культурной, но и телесной, не только сознательной, но и бессознательной) и макросоциальной динамики.

Полученная модель социального изменения не может претендовать на статус более высокий, чем статус проекта, в силу его незавершенности и открытости возможным последующим углублениям и доработкам. Очевидно, проективный характер присущ всем синергетическим работам в силу, с одной стороны, глубины того смысла, который кроется за основными синергетическими представлениями, а с другой — в силу нелинейности мыслительных конструкций, которые этот смысл обслуживают

и которые подвергаются явному обеднению в процессе их текстовой линеаризации. З.Бауман считает, что сущность интерпретативной стратегии и ее радикальное отличие от законодательной (классической) в том, что если вторая претендует на монолог, то первая участвует в диалоге; интерпретатор предлагает свою версию рассматриваемого явления, при этом заинтересо-ван в диалоге, в ответе, в равноправии и субъект-субъектных отношениях с предметом интерпретации [5 ]. К нелинейным интерпретациям это, наверное, применимо вдвойне.

Кому адресована данная работа? Этот вопрос, в случае попыток работать в новом парадигмальном пространстве, отличается особой сложностью, а особенно в ситуации, когда это пространство еще и междисциплинарное. Кун считал, что в новой парадигме могут работать либо дилетанты, либо молодые уче-ные, полагая, что именно для этой категории исследователей новая парадигма может представлять интерес в качестве альтернативного методологического основания из-зи отсутствия их жесткой привязанности к иным, более устоявшимся методологическим установкам. Очевидно, именно на эту читательскую аудиторию и ориентирована работа. И тем не менее у автора есть надежда, что профессионалы проявят к ней интерес если не с точки зрения методологической подпитки, в которой они обычно не нуждаются, то по крайней мере из любопытства.

Стиль изложения, в котором выполнена работа, связан со всеми оговоренными выше моментами. Он продиктован, во-первых, спецификой самого материала: сущностью презентуемой парадигмы, нелинейностью, неоднозначностью, холистичностью описываемых процессов, которая очень тяжело “заковывается” в рамки линейного текста, что и сказалось на структуре и стилистике работы. Второй момент: междисциплинарность работы, которая влечет за собой все издержки, связанные с особенностью междисциплинарного дискурса, вынужденным использованием “сквозных понятий”, что как обогащает, так нередко и смещает их дисциплинарные смыслы. Третий момент: междисциплинарность той аудитории, для которой писалась работа. Желанием автора было сделать ее интересной для гуманитария — в той части, где она приближена к естественнонаучному своему исто-

ку, — и в то же время интересной для негуманитария в своих гуманитарных адаптациях. И при этом — доступной не только для научной аудитории, но и для более широкого читателя, что продиктовано авторской убежденностью в том, что трансформа-ции представлений о социальной реальности требует не только научное, но и повседневное сознание, те модели реальности, которыми пользуются люди в своих повседневных практиках.

Литература

1. Сорокин П.А. Человек, цивилизация, общество. — М., 1992. — С.435.

2. Кун Т. Структура научных революций. — М., 1977. — С.152–160.

3. Будон Р. Место беспорядка. Критика теорий социального изменения. — М., 1998. — С.84–87; 105.

4. Дудина В.И. Социологический метод: от классической к постнеклассической точке зрения // Журнал социологии и социальной антропологии. — 1999. — № 3. — С.65.

5. Бауман З. Философия и постмодернистская социология // Вопросы философии. — 1993. — № 3. — С.55.